Мотив экономической выгоды в высшем образовании

Андрэ Бернаскони – профессор высшего образования Школы образования Папского Католического университета Чили. E-mail: abernasconi@uc.cl.

Прошлогодние массовые протесты студентов в Чили были направлены, в частности, против превращения высшего образования в арену для получения прибыли провайдерами. Аргумент, выдвигаемый демонстрантами, и разделяемый – согласно опросам общественного мнения – подавляющим большинством чилийского общества, заключался в том, что ожидание финансовых выгод от образования является морально неправомерным и должно быть запрещено законом. Ни при каких обстоятельствах образование не может быть коммерческим предприятием – кажется, так считает большинство людей.

Однако возникает некоторое сомнение по поводу положения дел, на которое жалуются студенты. Школы в Чили могут работать как коммерческие предприятия на всех уровнях среднего образования (К-12)*, это же относится к неуниверситетскому сектору высшего образования. Только от университетов требуют работать на некоммерческой основе. Однако это правило игнорируется многими, если не большинством, частных университетов в стране, которые прибегают к изощренным маневрам с компаниями, принадлежащими владельцам университетов, так, чтобы доходы шли учредителям или собственникам.

С точки зрения политиков, улаживание разногласий с восставшими студентами в случае университетов является технически более простым, поскольку это всего лишь вопрос соблюдения существующих законов. В то время как на других уровнях образования у провайдеров, работающих на коммерческой основе, ради удовлетворения требований протестующих пришлось бы руками государственных органов отбирать законный бизнес: затруднительное положение с точки зрения Конституции, что неминуемо привело бы к череде судебных разбирательств.

С политической точки зрения изменение положения дел было бы неудачей для коалиционного правительства правых, которое придает большое значение частному образованию и свободному предпринимательству, а также стабильности правил игры – в интересах инвесторов.

Оставляя в стороне события в Чили, неплохо бы поставить вопрос в общей форме: подробно рассмотреть то, каковы «за» и «против» у коммерческого высшего образования. Может ли высшее образование быть легитимным бизнесом? Нужен ли такой бизнес?

Честная игра для компаний, стремящихся к прибыли?

В течение длительного времени всё высшее образование в мире было государственным, плодом частной благотворительности или связанным с религиозными учреждениями. Но доля поставщиков, ищущих прибыли, неуклонно возрастает, не только в Соединенных Штатах, но и в Латинской Америке. Так, по некоторым оценкам, доля коммерческого сектора в Бразилии превышает 30 процентов от общего числа учащихся в высших учебных заведениях, государственных и частных. Однако Бразилия, а также Перу и Коста-Рика, позволяют получать прибыль в сфере высшего образования. Кроме того, возможно, несколько миллионов студентов обучаются в якобы некоммерческих вузах, где распорядители игнорируют запрет на прибыль, улаживая дела незаконным образом.

Почему в образовании не должно быть места экономической выгоде? Один из аргументов против коммерциализации ставит акцент на доверительном характере отношений в образовании. Эти отношения извращаются, когда доминирующей целью становится не образование людей, а получение доходов от этой деятельности. Получающие образование могут небезосновательно засомневаться: действительно ли владельцы инвестируют столько, сколько должны по инструкции, и не «срезают углы» (идут более коротким путем) в целях максимизации прибыли? Контраргумент заключается в том, что образовательный бизнес, чтобы остаться на плаву, должен предоставлять образование высокого качества, иначе люди предпочтут другое учреждение. Этот акцент на достижениях создает внешний стимул «творить добро», даже если не существует внутренних мотивов делать это. Очевидно, что, чтобы конкурентоспособный результат нашел своего потребителя, потребителю нужна качественная информация о достижениях вузов.

Дополнительная проблема возникает с концентрацией большого числа учащихся у нескольких крупных поставщиков внутри коммерческой среды – феномен, наблюдаемый в Соединенных Штатах, а также в Бразилии, Мексике и Чили; возможно, он связан с экономией за счет масштабов деятельности: коммерческое частное высшее образование в условиях крупных учебных заведений или конгломератов, очевидно, является более приемлемым, чем некоммерческое и государственное. Хорошо это или плохо – зависит от точки зрения по поводу концентрации и диверсификации рынка.

Сторонники образования как бизнеса часто указывают на выигрыш в эффективности, являющийся результатом акцента на максимизацию прибыли. Если предприятие должно получить экономическую прибыль для владельцев, расходы будут сокращены, непроизводительные траты времени минимизированы, инвестиции тщательно просчитаны и одобрены в зависимости от ожидаемой прибыли, а также старательно подобраны стимулы, чтобы заставить всех сотрудников работать на пределе их возможностей. Эти меры не только идут на пользу клиентам, но обычно не применяются в некоммерческих и государственных институтах. Более того, правовая структура коммерческих вузов может рассматриваться как лучше приспособленная к конкурентной среде сегодняшнего высшего образования, чем громоздкая конфигурация фондов и других форм благотворительности в частной некоммерческой сфере. Эта большая практическая целесообразность в управлении и мобилизации финансовых ресурсов, существующая в коммерческих организациях, выливается в тенденцию, замеченную в последние несколько лет: тенденцию больших инвестиций в сооружения и оборудование для образования со стороны владельцев учебных заведений, с использованием денег акционеров через первичное размещение акций или средств от финансовых институтов и инвестиционных фондов – сценарий, не являющийся невозможным для некоммерческих вузов, но реже встречающийся и более сложный по исполнению.

Влияние на качество

И все-таки из опыта возникает щекотливый вопрос. Дело даже не в том, действительно ли государственные и некоммерческие вузы действуют менее эффективно, важнее другое: действительно ли преимущества в эффективности, якобы получаемые коммерческими вузами за счет благотворительных и государственных фондов, превышают ту долю дохода, которая идет на вознаграждение управленцев и собственников и поэтому не может быть реинвестирована в образование. Другими словами, каков чистый результат погони за прибылью, сколько средств остается для финансирования качества образования? Оппоненты также подчеркивают, что организационные механизмы, индивидуальные вознаграждения и общая культура максимальной эффективности пагубны для академической репутации: программы в некоторых областях гуманитарных наук могут быть закрыты просто потому, что на них не набралось необходимого количества студентов или не устраивает приносимый ими доход, вне зависимости от их качества. Кроме того, большие размеры классов** могут быть хороши для бизнеса, но плохи для контакта студента и преподавателя, «дорогие» преподаватели могут существовать за счёт «менее дорогих» и стоящих ниже по положению коллег, которые, тем не менее, выполняют основную работу, и т.д.

Если говорить о качестве, может ли ориентирующийся на прибыль вуз, перенаправляя часть дохода акционерам, давать лучшее качество – качество измеряется, говорят нам, как соответствие выпускников требованиям, предъявляемым на рабочем месте, именно это обещают обеспечить коммерческие вузы – чем аналогичный некоммерческий вуз, могущий тратить весь доход на потребности образования? Таким образом, возникающий из опыта вопрос затрагивает тему величины премий за эффективность в коммерческих вузах по сравнению с размерами вознаграждения собственникам. Эксперты, находящиеся в Латинской Америке утверждают, что местные вузы в Чили и Коста-Рике изменились в лучшую сторону после приобретения их международными компаниями. Бразилия, мировой лидер по тестированию (оценке) выпускников, продолжает расширять национальную программу, чтобы тестировать всех выпускников вузов любых дисциплин и профессий, вскоре появятся данные, позволяющие подойти к решению этого вопроса. Предварительный же анализ средних баллов по типам вузов не дает стабильных убедительных результатов.

Являются ли коммерческие вузы необходимыми?

Даже если в погоне за прибылью в высшем образовании имеет место больше доводов «против», чем «за», его коммерциализация все же может быть «необходимым злом», которое дает возможность обеспечить доступ к высшему образованию во времена отмечающейся повсеместно массификацией высшего образования там, где государство не имеет возможности поддерживать рост государственного сектора, а филантропия – большой дефицит (сочетание факторов, описывающее развивающиеся страны). Более того, едва ли можно утверждать, что легальное или противозаконное получение прибыли более характерно для развивающегося Юга, чем для промышленно развитого Севера. Если в таких районах высшее образование не станет бизнесом, есть вероятность, что оно вообще не будет обеспечено. Однако делать какие-либо заключения по этому предположению можно лишь после точного учета коммерческих и некоммерческих структур. Трудная задача при сегодняшнем информационном голоде.

Наконец, почему люди должны быть отстранены от выбора получать образование у провайдера, нацеленного на прибыль? Каков бы ни был ответ на этот вопрос, есть одно условие, которое никто не будет отрицать: для принятия решения нужна полная информация.

Потребитель должен знать, является ли вуз, с которым он имеет дело, коммерческим; итоги финансовой деятельности всех вузов любой организационно-правовой формы должны быть доступными. Но повсеместное нежелание коммерческих вузов выполнять это условие центральным элементом их публичного образа дает нам повод задуматься о социальной легитимности (нормах социального поведения), образовательного бизнеса в нашем обществе.

_________________

*Примечание научного редактора: К-12 – 12-летнее обучение в средней школе.

** Примечание научного редактора: Под размером класса понимается количество студентов при проведении лекционных или семинарских занятий.

Назад в раздел